Япония 2016 прочее Кинки
Nov. 19th, 2017 15:32![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png)
олени-олени
Ладно, я поняла, что от судьбы не уйдешь,вы ж затравите. Здесь будет про оленей.

Если вы читали классическую японскую литературу - и не дай бог поэзию - вам часто попадался "тоскливый крик оленя", который должен олицетворять элегию природного умирания поздней осени, одиночество, тоску (в том числе и по любимому человеку - потому что какая в Японии природная элегия без описания чувств себя любимого) и прочие высокие чувства.
В общем, услышали мы того оленя. Шли, никого не трогая, по Наре, вдруг за спиной скандальное "мяяяя". То ли бедному слепому коту Базилио надо выпросить на седьмой цветной телевизор, то ли у кого-то дитятко изголодалось по порции душеспасительного ремня, но оба еще понимают, что в полный голос ныть опасно, бо прилетит, и держатся в рамках условно-вежливого изведения окружающих. Мне аж интересно стало, кто это, потому что японские дети обычно так себя не ведут, апривезенные китайские гайдзинские не утруждают себя пробными прогонами. Ну, и для кота все же как-то слишком по-человечески противно. Разворачиваемся. Стоит наглая оленья морда мужеска полу и ноет. Соседей кормят, его нет, еще и все бабы там - ПОДОЙДИТЕ ПОКОРМИТЕ. Мияяяяя-эээ.
Вот не знаю, как там японцы - им и медведки поющие животные, - но мне первым делом захотелось ему по жопе дать. Чисто за скандал. Такие вот столкновения культур.:-D
Тисякуин без ямабусиков
В Тисякуин, что в метрах ста от Сандзюсангэндо, из туристов заходит разве что идиот - а чего туда заходить, если рядом три храма, которые отмечены во всех путеводителях, а дальше так удобно ехать в Гион и к Ясаке и так неудобно выходить. Не могу сказать, что мы сильно от этих идиотов отличались, потому что я очередной раз попутала грешное с праведным и вместо храма, уничтоженного Хидэёси, у нас получился храм имени Хидэёси. Ну упс, таков уже стиль общения тигра с информацией.
Однако вернемся у Хидэёси и Тисякуину. Храмовый комплекс - а он именно храмовый комплекс, несмотря на "обитель" в названии, - родился как один из храмов ветви Сингона под названием Тидзан веке эдак в 14 и совсем не в Киото, а в Вакаяме, в виде подхрама Дайдэнпоин со знаменитой горы Нэгоросан (Нэгородзи как раз оттуда!), и вот там-то его и изводил до основания а затем Хидэёси. Что, впрочем, не помешало храму переехать в Киото в 1601-м. На месте его теперешнего расположения находился Сёундзи - храм, построенный Хидэёси в память о своем умершем в юном возрасте первенце, - и вот именно его Токугава взял и передал настоятелю Тисякуина (я сильно подозреваю, что из желания поднасрать тайко хотя бы после смерти).
Традиция гореть не оставляла храм и дальше - в 1682-м Сёундзи полностью сгорел. Храм отстроили, облизали (говорят, что сады его - дело рук Сэн-но Рикю, но никаких весомых доказательство этому нет) - но в 1947-м он сгорел снова, вместе с половиной своих сокровищ, и теперешние его здания - не более чем поздняя копия. Казалось бы - фу-фу-фу, что можно смотреть в таком месте.
Ан нет.
Во-первых, у Тисякуина огромная и преимущественно садовая территория (в том числе и те самые сады якобы Рикюшной - в ТТДз смешно переводят Рюки - работы), во-вторых, храм посвящен Фудо-мёо и является первым в списке так называемого Кёто Дзюсан буцу - поклонения 13 столичным буддам школы Сингона. Например, в Тисякуине тебе распишут вот такую страничку в твоем блокнотике пилигрима:
[MORE=читать дальше]
[/MORE]
Ну, и так как храм сингоновский и фудомёошный - без ямабуси и их ритуалов не обходится. Мы ямабуси не застали - а вот Галина успела насладиться и танцами, и костром из зеленых еловых веток, и благословениями, и закрытыми для посещения территориями, аы, аы!
Но и не осчастливленный святыми подвижниками турист не уйдет из Тисякуина без своей доли развлечений: во-первых, там наливают чай (да, я скоро совершенно забуду, как писать туристические заметки без упоминания еды, хех), а во-вторых, там совершенно офигенский музей с ширмами работы Хасэгавы Тохаку, конкурента Кано Эйтоку, и его сына Кюдзо, садами и благословенной прохладой (в нашем случае совершенно излишней - денек был капец холодный и мы слегка задубели).

Сад в Тисякуине полон классических китайских отсылок и представляет собой гору Лушань. Так как здание выполнено в типичном стиле сёин, то любоваться этой красотой можно на протяжении всей комнаты. Водопадик с китайской горки исходно задумывался сухим, но как-то в итоге обводнел. В торце комнаты есть еще одно помещение - своеобразная зала для вип-персон, отгороженная раздвигающимися перегородками. Исходно она предназначалась для переписывания священных текстов или чтений, но увы, кодекс Тайхорё, запрещающий монахам брать подаянием что-либо, кроме еды, давно ушел в прошлое, поэтому имеем то что имеем. Более поздние настоятели оборзели настолько, что пристроили к комнате еще и цуридоно, рыбачий павильон.
Разноцветные золотые ширмы Тисякуина рисовали отец и сын Хасэгава, черно-белые, с исчезающими пейзажами - Табути Тосио, а вот фусума расписывал Домото Инсё. Если вам ничего не говорит имя Хасэгава, позволю себе напомнить, что, помимо конкуренции с Эйтоку, Тохаку-сэнсэ работал для Оды Нобунаги, Тоётоми Хидэёси, а закончил свою жизнь штатным художником Токугав. Так вот, его сын, говорят, был еще талантливее отца - но умер слишком молодым. Мы оказались свидетелями интереснейшей экскурсии в сокровищнице, где представлены оригиналы работ Хасэгава, в ходе которой подробно разбирались тонкости цвета, красок и стиля, а также рассказывалось про обстоятельства создания картин - вот только вся информация отфильтровалась моим ушами вот в это вышеприведенное предложение, аы.
Снимать, там, естественно, нельзя, но кой-чего из сёиноского павильона мы все же сняли))

Красное дерево (клен) - работы Тохаку (копия), написано после смерти сына, белое дерево (сакура) - сын (копия). Говорят, он не успел дописать, и картину доводил отец. Все остальное, если я не ошибаюсь, работы отца.
Первый настоятель:

И сакура!

ПыСы: если хотите ямабусиков - езжайте 15 июня, в день рождения Кукая (Кобо-дайси), и будет вам счастье. Заодно и по музею на шару пройдетесь)
Камогава

дом, который построил Ёсимаса
о, серебро военного времени
нынче ты снова
в буйстве цветов
До Гинкакудзи мы добрались исключительно благодаря "Хана-но ран". Ларкина деятельность Асикаг не вдохновляет, а тигры внезапно поняли, что две предыдущие поездки подсознание работало против них, всеми правдами и неправдами уводя от северного Киото. Например, твердым убеждением, что Серебряный павильон - мегапопсовое место. Ну, вы поняли, как тигры очередной раз пролетели.
Гинкакудзи - совершенно необъяснимое место: при всем наплыве туристов, которые идут там практически непрерывным потоком, павильон полностью сохраняет то дзэнское спокойствие, с которым его строили. Видимо, просветление, найденное в хаосе Онин, оказалось устойчивым ко всем современным пертурбациям. У него бесподобные сады - абсолютно мужские и настолько же абсолютно военные, отточенный минимализм деревянных построек и всепоглощающие перекаты мха. Его усеченные песчаные конусы способны выдержать средний тайфун, хотя весь секрет заключается лишь в добавлении воды при формировании фигуры - и в этом, как в той самой даосской песчинке, отражается вся вселенная Серебряного павильона: стойкое изящество простоты, которой дали возможность реализоваться. Знал толк Ёсимаса. Что угодно можно о нем думать - но толк он знал.

Одно плохо - передать это практически невозможно

Ладно, я поняла, что от судьбы не уйдешь,


Если вы читали классическую японскую литературу - и не дай бог поэзию - вам часто попадался "тоскливый крик оленя", который должен олицетворять элегию природного умирания поздней осени, одиночество, тоску (в том числе и по любимому человеку - потому что какая в Японии природная элегия без описания чувств себя любимого) и прочие высокие чувства.
В общем, услышали мы того оленя. Шли, никого не трогая, по Наре, вдруг за спиной скандальное "мяяяя". То ли бедному слепому коту Базилио надо выпросить на седьмой цветной телевизор, то ли у кого-то дитятко изголодалось по порции душеспасительного ремня, но оба еще понимают, что в полный голос ныть опасно, бо прилетит, и держатся в рамках условно-вежливого изведения окружающих. Мне аж интересно стало, кто это, потому что японские дети обычно так себя не ведут, а
Вот не знаю, как там японцы - им и медведки поющие животные, - но мне первым делом захотелось ему по жопе дать. Чисто за скандал. Такие вот столкновения культур.:-D
Тисякуин без ямабусиков
В Тисякуин, что в метрах ста от Сандзюсангэндо, из туристов заходит разве что идиот - а чего туда заходить, если рядом три храма, которые отмечены во всех путеводителях, а дальше так удобно ехать в Гион и к Ясаке и так неудобно выходить. Не могу сказать, что мы сильно от этих идиотов отличались, потому что я очередной раз попутала грешное с праведным и вместо храма, уничтоженного Хидэёси, у нас получился храм имени Хидэёси. Ну упс, таков уже стиль общения тигра с информацией.
Однако вернемся у Хидэёси и Тисякуину. Храмовый комплекс - а он именно храмовый комплекс, несмотря на "обитель" в названии, - родился как один из храмов ветви Сингона под названием Тидзан веке эдак в 14 и совсем не в Киото, а в Вакаяме, в виде подхрама Дайдэнпоин со знаменитой горы Нэгоросан (Нэгородзи как раз оттуда!), и вот там-то его и изводил до основания а затем Хидэёси. Что, впрочем, не помешало храму переехать в Киото в 1601-м. На месте его теперешнего расположения находился Сёундзи - храм, построенный Хидэёси в память о своем умершем в юном возрасте первенце, - и вот именно его Токугава взял и передал настоятелю Тисякуина (я сильно подозреваю, что из желания поднасрать тайко хотя бы после смерти).
Традиция гореть не оставляла храм и дальше - в 1682-м Сёундзи полностью сгорел. Храм отстроили, облизали (говорят, что сады его - дело рук Сэн-но Рикю, но никаких весомых доказательство этому нет) - но в 1947-м он сгорел снова, вместе с половиной своих сокровищ, и теперешние его здания - не более чем поздняя копия. Казалось бы - фу-фу-фу, что можно смотреть в таком месте.
Ан нет.
Во-первых, у Тисякуина огромная и преимущественно садовая территория (в том числе и те самые сады якобы Рикюшной - в ТТДз смешно переводят Рюки - работы), во-вторых, храм посвящен Фудо-мёо и является первым в списке так называемого Кёто Дзюсан буцу - поклонения 13 столичным буддам школы Сингона. Например, в Тисякуине тебе распишут вот такую страничку в твоем блокнотике пилигрима:
[MORE=читать дальше]

Ну, и так как храм сингоновский и фудомёошный - без ямабуси и их ритуалов не обходится. Мы ямабуси не застали - а вот Галина успела насладиться и танцами, и костром из зеленых еловых веток, и благословениями, и закрытыми для посещения территориями, аы, аы!
Но и не осчастливленный святыми подвижниками турист не уйдет из Тисякуина без своей доли развлечений: во-первых, там наливают чай (да, я скоро совершенно забуду, как писать туристические заметки без упоминания еды, хех), а во-вторых, там совершенно офигенский музей с ширмами работы Хасэгавы Тохаку, конкурента Кано Эйтоку, и его сына Кюдзо, садами и благословенной прохладой (в нашем случае совершенно излишней - денек был капец холодный и мы слегка задубели).














Сад в Тисякуине полон классических китайских отсылок и представляет собой гору Лушань. Так как здание выполнено в типичном стиле сёин, то любоваться этой красотой можно на протяжении всей комнаты. Водопадик с китайской горки исходно задумывался сухим, но как-то в итоге обводнел. В торце комнаты есть еще одно помещение - своеобразная зала для вип-персон, отгороженная раздвигающимися перегородками. Исходно она предназначалась для переписывания священных текстов или чтений, но увы, кодекс Тайхорё, запрещающий монахам брать подаянием что-либо, кроме еды, давно ушел в прошлое, поэтому имеем то что имеем. Более поздние настоятели оборзели настолько, что пристроили к комнате еще и цуридоно, рыбачий павильон.
Разноцветные золотые ширмы Тисякуина рисовали отец и сын Хасэгава, черно-белые, с исчезающими пейзажами - Табути Тосио, а вот фусума расписывал Домото Инсё. Если вам ничего не говорит имя Хасэгава, позволю себе напомнить, что, помимо конкуренции с Эйтоку, Тохаку-сэнсэ работал для Оды Нобунаги, Тоётоми Хидэёси, а закончил свою жизнь штатным художником Токугав. Так вот, его сын, говорят, был еще талантливее отца - но умер слишком молодым. Мы оказались свидетелями интереснейшей экскурсии в сокровищнице, где представлены оригиналы работ Хасэгава, в ходе которой подробно разбирались тонкости цвета, красок и стиля, а также рассказывалось про обстоятельства создания картин - вот только вся информация отфильтровалась моим ушами вот в это вышеприведенное предложение, аы.
Снимать, там, естественно, нельзя, но кой-чего из сёиноского павильона мы все же сняли))


Красное дерево (клен) - работы Тохаку (копия), написано после смерти сына, белое дерево (сакура) - сын (копия). Говорят, он не успел дописать, и картину доводил отец. Все остальное, если я не ошибаюсь, работы отца.



Первый настоятель:

И сакура!


ПыСы: если хотите ямабусиков - езжайте 15 июня, в день рождения Кукая (Кобо-дайси), и будет вам счастье. Заодно и по музею на шару пройдетесь)
Камогава

дом, который построил Ёсимаса
о, серебро военного времени
нынче ты снова
в буйстве цветов
До Гинкакудзи мы добрались исключительно благодаря "Хана-но ран". Ларкина деятельность Асикаг не вдохновляет, а тигры внезапно поняли, что две предыдущие поездки подсознание работало против них, всеми правдами и неправдами уводя от северного Киото. Например, твердым убеждением, что Серебряный павильон - мегапопсовое место. Ну, вы поняли, как тигры очередной раз пролетели.
Гинкакудзи - совершенно необъяснимое место: при всем наплыве туристов, которые идут там практически непрерывным потоком, павильон полностью сохраняет то дзэнское спокойствие, с которым его строили. Видимо, просветление, найденное в хаосе Онин, оказалось устойчивым ко всем современным пертурбациям. У него бесподобные сады - абсолютно мужские и настолько же абсолютно военные, отточенный минимализм деревянных построек и всепоглощающие перекаты мха. Его усеченные песчаные конусы способны выдержать средний тайфун, хотя весь секрет заключается лишь в добавлении воды при формировании фигуры - и в этом, как в той самой даосской песчинке, отражается вся вселенная Серебряного павильона: стойкое изящество простоты, которой дали возможность реализоваться. Знал толк Ёсимаса. Что угодно можно о нем думать - но толк он знал.

Одно плохо - передать это практически невозможно





