阿呆虎のうち

Смотрю, как Юкимура впервые попадает на чайную церемонию - и вспоминаю себя :)
Только я, в отличие от Юкимуры, так до сих пор и не запомнила, в какую сторону крутить чашку и сколько раз отхлебывать (три вроде). Надо наконец выкроить денег, год походить на тяною и перестать позориться)

А вообще, если честно, то при пересмотре Санадамару нравится мне все меньше и меньше. Я прекрасно понимаю позыв сценаристов впихнуть невпихуемое, то есть совместить современные моральные принципы (и традиционные японские типа "у каждого своя правда" - куда уж без него) и историческую канву, но как-то оно у них лезет из мешка в огромных количествах.
Вот Кгкц - в отличие от других канонов, не просто угрюмый неразговорчивый мужЫг, положивший своего сводного братца (как вспомню, как его своднобратцевский пофигизм отмазывали сценаристы Тэнтидзина, так до сих пор ржу - ню-ню, ребятки), в Санадамару он - избирательно трепливый мужик. То есть хотели сценаристы трогательную няшку-даймё с ОБВМом, прынца Гамлета Этигосского разлива, а получился гадковатый пиздливый мужик, у которого слово расходится с делом от малейшего дуновения ветра.

Или вот Хидэёси.
Вроде должен быть положительный персонаж, учитывая лояльность к нему ГГ, а что на выходе? На выходе дядюшка Сталин, начинающий потихоньку впадать в брежневский маразм. За что его такого любить и держаться своей верности до конца, я хз. Исторически как раз все логично - исторически Санадапапу задобрили ролью даймё и вежливыми просьбами прибыть в Столицу (на что предводитель вольных кметов в нормальном состоянии не мог и надеяться), до этого радостно приласкали Юкимуру (которого, кстати, Кгкц вполне добровольно передал Хидэёси), подняли род вровень со старыми военными фамилиями - так отчего ж не оставаться верным тому, кто относится к тебе как к человеку.
А тут... м-да.

А Мицунари?
В Санадамаре стоит абсолютно отвратительный акцент - ой, мальчик понравился тайко, следовательно будем с мальчиком дружить. То есть должен был быть акцент "я настолько предан господину, что у меня нет личных интересов, я руководствуюсь в выборе лишь интересами господина, поэтому раз господин изволил посмотреть на мальчиа, я тоже посмотрю на мальчика" - а получилось вот это самое меркантильное.
А ведь вполне можно было нарисовать исторического Мицунари - с определенной степенью мизантропийки, плохо социализированного, преданного до потери соображения (просто потому, что упоротость в служении - это норма конфуцианского поведения, а мальчика строго воспитали). Блин, даже в басаре более тру Мицунари! Просто потому, что к нему не прикручивали объяснение! Вот господин, вот мой долг - давайдосвидания.

Так что пока я вижу лишь одно обоснование выбора героической смерти Юкимурой - мальчик насмотрелся лицемерия и стратегического поведения в таких количествах, что решил сдохнуть наперекор господствующей модели поведения.


ПыСы
В русском переводе куда-то пролюбили Ёсино-таю. Причем, хрен проссыш, какая именно это Ёсино-таю - первая или нидаймэ. По времени вроде должна быть еще первая, а вот по поведению и дальнейшему развитию сюжета - скорее уже вторая...
Дева, кстати, играет далеко не ахти. Не знаю я, от чего все прутся, но даже до киотосских гейш, которые чисто в развлекательных целях по Гиону ходят, ей как рачки до шанхая. Уметь надо вот это вот "глазами амор", а она современная деревянная юница.
Такарадзукина школа *противным голосом*

Так, кстати, и не сообразила, что она Хидэёси в 15-й серии поет.

Понятия не имею, как отразится канувшая в небытие пикасса, но все же попробуем.

Не могу тут не привести в качестве эпиграфа хайку, с которым Ларкин солировала в клубе после прибытия из Японии:

ах Уэда
Уэда ах ах
в русском главное - не торопиться.

Катили мы в места обетованные с максимальным комфортом - на Асама, синкансэне седьмой серии, в полном недоумении, чего же еще можно засунуть в гринкар, если уже и в обычном классе есть все, чтобы просить политического убежища. Асама - прекрасный поезд: снаружи он гордо несет жовтую и блакитную полосы, а внутри классически красно-черный. Эдакий сплав Санад и Датэ :Р В туалете там имеется душ, толчок встречает тебя музыкой, и до Юкимуриной вотчины дорога прямая, без всяческих пересадок и прочих геморроев.
Сама станция - небольшая и по-новому стерильная. И с самой станции ты начинаешь понимать, что такое японцы, которые делают деньги. Сказать, что рокумонсэн натыканы везде - ничего не сказать. Я махнула рукой и сдалась в тот момент, когда монетки подмигнули мне золотым блеском с туалетного бачка. С монетками часы на площади перед станцией, с монетками канализационные люки, с монетками фонарные столбы и мусорники. По всему городу понатыканы стенды с семейством Санад и Десяткой, и туристы ходят от стенда до стенда, фотографируясь и, параллельно, пополняя местную казну покупкой жрачки и шняжек (конечно, с монетками!), потому что стенды понатыканы, ессно, в стратегических местах.
Информационная поддержка - отличная (но японская): на станции висит огроменная карта со всеми маршрутами паломничеств в разных вариациях и объяснениями, как и чем и за сколько времени туда добраться. Хошь - ходи по Санадам, хошь - по буддийским святыням, благо в Уэде и окрестностях (в основном, в окрестностях, ррр) их есть с избытком. Листовок и журналов куды бечь мы тоже набрали предостаточно - как раз для того, чтобы облизнуться и понять, что полдня было решением стратегически неправильным.
Впрочем, и целый день нам бы вряд ли чем-то особо помог - гадские Санады и буддийские святыни без единого гвоздя размазаны по провинции столь тонким слоем, что в некоторых местах народ пишет только "на машине столько-то".
Еще мы повстречали местного задрота-мотоциклиста, который, судя по номерам, пилил в Ахуэду из самой Синагавы, и очень прониклись. Даже буйная перхоть товарища, осыпавшая его айфон, на который мы дружно снимались со страшными рожами (вот так и знакомятся идиоты:-D ), стала как-то ближе и терпимей.
Но, к Санадам!

( Read more... )